17 ноября, 13:06

INжир Медиа

Умрешь ты завтра или выздоровеешь – им в принципе наплевать. Что рассказал о жизни в крымском "ковиднике" один из бывших пациентов

Крым ставит один за другим антирекорды по числу больных коронавирусом. Корреспондент "INжир media" пообщался с бывшим пациентом одного из ковидных госпиталей Крыма.

Cколько человек реально умирают от ковида каждый день, кто работает в ковидниках, какие мифы существуют относительно больничного лечения и как на самом деле налажена система медицинской помощи больным "короной" - читайте в этом материале.

Миф 1:

"При наличии симптомов и обращении в "скорую" больного гарантировано госпитализируют в ближайшую больницу"

На самом деле вызов "скорой" не означает автоматической госпитализации. В первую очередь сами врачи неотложки при анализе состояния больного принимают решение, везти его куда-то или нет. И стараются не везти, если не прослушиваются характерные хрипы в лёгких или не снижена сатурация. Температура тела, отсутствие обоняния и другие атрибуты возможной короновирусной инфекции в расчет особо не принимаются.

Кроме того, даже при наличии симптомов  "скорая" везёт не в ближайший ковидный госпиталь, а в тот, где имеются свободные места. Таким образом, вызвав неотложку в Симферополе, можно оказаться, к примеру, в госпитале Армянска или Ленино, за полторы сотни километров от дома. Именно так в Ленино оказался житель Симферополя по имени Сергей, который рассказал о том, как устроена работа крымских "ковидников".

Сергей утверждает, что и по прибытию к лечебному учреждению никто не поручится, что больного туда возьмут. Могут отбиваться от пациента, потому что мест нет даже в коридорах. И в этом случае неотложка будет "мытарствовать" от ковидника к ковиднику, а если места так и не найдется, привезет больного обратно домой. Чтобы избежать подобной участи Сергею пришлось грозить обращениями на "горячии линии" и жалобами в прокуратуру. Только после этого нашлось место и его приняли.

Ещё возможно, что при поступлении экспресс-тест покажет отрицательный результат или рентген-исследование в госпитале не выявит заметных проблем в лёгких. Тогда тоже могут в госпитализации и отказать. Об этом Сергея предупредили ещё в машине скорой помощи. Причем в этом случае возвращение к месту жительства уже становится проблемой пациента. Однако, объективно говоря, вероятность такого исхода все же низкая, потому что на "скорой" бригады заинтересованы не делать "холостых" выездов.

Миф 2:

"Лечением больных занимаются профессионалы своего дела - опытные терапевты, инфекционисты и пульмонологи"

На самом деле основной состав врачей - стоматологи, узисты и гинекологи, уровня общих медицинских знаний которых достаточно, чтобы оценить общее состояние больного и назначить стандартное лечение. Кроме того, если случай требует вмешательства профильного специалиста, которого в госпитале нет, например, эндокринолога, то эти врачи оформляют его вызов. Но сразу предупреждают, что ждать его придется минимум два дня. Процедура вызова «внешних» специалистов занимает достаточно долгое время.

«У нас на этаже все врачи были из Башкирии. Они по русски плохо разговаривают. Всем лет по двадцать пять, не больше. Два раза в день они в палату заходили, спрашивали какие жалобы. Но потом никакой реакции на свои жалобы не дождешься. Им все фиолетово было. В глазах пустота и безразличие. Умрешь ты завтра или выздоровеешь – им в принципе наплевать», - вспоминает Сергей.

По его словам, коррективы в лечении с учетом индивидуальных особенностей состояния здоровья можно было добиться только после общения с заведующим отделением или после перевода в реанимацию, где профессиональный уровень врачей повыше, но и состояние здоровья у большинства пациентов уже значительно похуже.  А так лечение всем пациентам оказывается по одному шаблону, без особых поправок на пол, возраст и сопутствующие заболевания.  

Миф 3:

"Морги забиты под завязку и трупы складируют в подвалах, коридорах и на улице"

По словам Сергея, на этажах, где лежат больные, не требующие постоянной вентиляции легких, летальных исходов не много. На его памяти был только два случая. В одном случае пациенту стало хуже, сатурация сильно упала, но в реанимации свободных коек не было даже в коридоре и освобождения места там он так и не дождался. В другом случае пожилая женщина умерла от сердечного приступа.

Однако, по оценкам бывшего пациента, из реанимации обратно на обычные этажи возвращаются в лучшем случае две третьих от тех, кого туда увозят.

"Точных цифр дать не могу, но прикинул, что в среднем по три-четыре человека в день покидают этот мир в стенах одной только больницы. У меня палата окнами в сторону морга была. Само здание не очень видно, а вот ворота перед ним очень хорошо. Каждый день по три-четыре ритуальных машины загружались. А теперь умножте на число ковидных больниц в Крыму и сравните с официальными цифрами смертности", - отмечает Сергей.

В тоже время, он отрицает, что в его больнице умерших отвозили куда-то кроме морга, потому что там закончилось место. Ничего подобного он лично не видел и не слышал от местных пациентов, у которых родственники и друзья работают в разных службах обеспечения ковидного госпиталя.

Миф 4:

"Если человек попал в ковидник без сознания, то врачи будут держать родственников в курсе его здоровья и потребностей"

Формально, единственная возможность узнать о состоянии здоровья больного, который попал в ковидный госпиталь без сознания, это звонить по телефону, который стоит в ординаторской в «чистой зоне». По факту, как оказалось, дозвониться по этому номеру не реально – по всей вероятности трубка аппарата просто всегда находится в снятом режиме, чтобы шли гудки «занято».

"Я и сам, когда услышал про это, в течении дня несколько раз звонил из палаты в ординаторскую, но ни разу дозвониться так и не смог. А в соседней палате у нас было трое инсультников. Которые вообще не говорят. Им памперсы нужны, пеленки, мази от пролежней. Никто им этого не передавал, потому что родственники элементарно дозвонится не могут, чтобы спросить, в чем нуждается больной. В основном-то все сами по мобильному с родней связь держат, а тем, кто без сознания – прямо беда", - рассказывает Сергей.

Подтверждения его словам мы получили от одной из жительниц поселка Ленино, которая попросила не указывать ее имя. С ее слов, дозвониться до врачей было невозможно. Каждое утро и каждый вечер она ходила к отделению, чтобы у выходящих после смены медсестер спрашивать, что нужно передать для парализованной матери. Однажды это увидел заведующий отделением и запретил медперсоналу общаться с родственниками пациентов. «Телефон после этого заработал. Но еще надо как-то застать своего врача в ординаторской. А потом, когда спрашиваешь у лечащего врача, что необходимо – она отвечает, что все есть. Позже выясняется, что памперсы давно закончились, одежда давно вся грязная! В один день объяснила врачу, что ей нужны препараты постоянно для сердца и передала их. А при выписке смотрю, пачка с лекарствами даже не распечатана».  

Миф 5:

"Медицинский персонал в ковидном госпитале получает астрономические деньги и надбавки"

В Ленинской районной больнице, по мнению Сергея, оплата медиков в ковиднике не намного выше, чем аналогичные оклады за пределами «красной зоны». Возможно, на уровне руководства учреждения это и приобретает какие-то колоссальные масштабы, но на уровне младшего медперсонала, который тянет основную нагрузку всего лечения в ковидных госпиталях, разница за риск и высокую нагрузку едва дотягивает до размеров двойного оклада.

"Там в основном работают люди простые, в бухгалтерии и законах не искушенные. Их обсчитать при начислении зарплаты вообще не сложно. Сами они об этом догадываются, говорили мне, что платят им меньше, чем в других ковидниках, но все это по-секрету. Даже двойной оклад по меркам сельской местности – за счастье, поэтому работают и так", -поясняет Сергей.

Павел Буранов специально для проекта INжир media